Спасибо Лесли: что общего у ранцевого парашюта и меховой куртки «пилот»?
23.03.2021
Спасибо Лесли: что общего у ранцевого парашюта и меховой куртки «пилот»?
Лететь в небе… Кто из людей хоть однажды, пусть не признаваясь даже самому себе, не мечтал об этом?! Мечты рано или поздно становятся реальностью – стала и эта, с тех пор, как был изобретен парашют свободного падения.
Случилось это вскоре после Первой Мировой войны. Военные действия четко показали, что существующего оборудования для прыжков недостаточно для того, чтобы пилоты были уверены: при необходимости им удастся покинуть самолет и благополучно вернуться на твердую землю. Справилась с этой задачей группа инженеров и изобретателей, в состав которой входил Лесли Лерой Ирвин.
Притяжение высоты
Достаточно прочесть несколько статей об Ирвине, чтобы понять – личность более чем неординарная: только такие окружаются огромным количеством легенд. В одних очерках пишут, что уже в 14 «мальчишеских лет» он прыгал с высоты 1000 футов (порядка 300 метров), в других – что именно он первый в мире парашют и изобрел. На самом деле все было немного не так…
Непреложный факт – то, что Ирвин любил небо, а небо любило его. Достаточно заглянуть в биографию: каскадер с ранней юности, испытатель новых парашютных моделей, ценитель адреналина и риска дожил до семидесяти с лишним лет!
Пожалуй, единственное, что не устраивало Лесли в небесах – там было холодно. Так что на его счету как изобретателя числится не только уникальный парашют, позволивший остаться в живых десяткам тысяч людей, но и знаменитая куртка-авиатор: как она выглядела, охотно продемонстрирует Bison Storе, кожаные куртки бренда абсолютно аутентичны. Но об этом чуть позже…
 |
 |
Изобретать и испытывать
Команда, работавшая над моделью парашюта типа А, не менее уникальна, чем результат ее деятельности. Собрал ее человек, ни разу в жизни из поднебесья не прыгавший – майор Эдвард Линкольн Хоффман. Впрочем, для руководителя проекта опыт необязателен, главное, что он свел вместе двух асов: Джеймса Смита, опытнейшего летчика, инструктора и испытателя, и Ирвина Лесли, который действительно с ранних лет занимался кинематографическими каскадерскими трюками, в том числе прыжками с воздушных шаров и самолетов.
От предыдущих моделей парашют типа А отличался тремя значимыми элементами. Во-первых, хранился он на спине в специальном мягком ранце-чехле. Во-вторых (и в-главных), был оборудован системой rip-cord: основная проблема прыжков заключалась в том, что движущийся на высоте самолет и тканевый купол – вещи несовместимые, а изобретенное Лесли Ирвином новшество позволяло развернуть парашют вручную, удалившись от тяжелой машины на безопасное расстояние. И в-третьих, конструкция включала «медузу»: маленький запасной купол, помогающий раскрываться основному и повышающий надежность спасательного средства.
И вот 28 апреля 1919 года Лесли шагнул в открытый люк самолета, несшегося на высоте 1500 футов со скоростью чуть больше 160 км/час. На его спине был укреплен ранцевый парашют, на груди – запасной. Проведя некоторое время в свободном падении, Ирвин с помощью рип-корда раскрыл купол и приземлился; правда, повредив ногу, но это была самая малая плата за испытания. Забегая вперед: по официальным отчетам, во время Второй Мировой войны парашюты Ирвина спасли жизни 35 000 человек. По неофициальным данным, которые всегда оказываются достовернее – более 100 000 человек.
Авиатор-модельер
Сложно предположить, как отнесся бы сам Ирвин к такому титулу, но сейчас, когда куртки «пилот», «авиатор», «бомбер» пользуются огромной и непреходящей популярностью у мужчин всего мира – это очевидно. Во все варианты жизнеописаний Лесли занесены эти два изобретения: ранцевый парашют с рип-кордом и кожаная летная «куртка Ирвина» из теплой овчины.
Надо напомнить: «модельер» летал сам. И отлично знал условия в тесной, холодной, продуваемой ветром насквозь кабине самолета. Поэтому к конструированию одежды он подошел с той же ответственностью и знанием дела, что и к созданию парашютной системы. Кожа была выбрана овечья, мягкая и эластичная, чтобы ни в коем случае не сковывать движения пилота, которому и так негде толком развернуться. Чтобы в любой момент можно было надеть перчатки, рукава оснастились замками-молниями. Воротник, красиво отлегающий в обычное время, при помощи затягивающихся ремешков превращался в глухую теплую стойку, отлично согревающую не только шею, но и затылок. А чтобы ледяные ветра не выдували тепло, в модели был предусмотрен пояс.
Позже на куртке-авиаторе появились боковые, нагрудные и даже нарукавные карманы, которые отсутствовали в первых вариантах. Кабины самолетов расширялись, становились теплее, и летчики могли позволить себе носить в карманах часть необходимых вещей. И, разумеется, во все времена особую атмосферу летным курткам придавали нашивки, шевроны, эмблемы, а то и рисунки на ровной и гладкой кожаной спине.
 |
 |
 |
 |
| Пилот из овчины B-15 Fast Eagle (Быстрый Орёл) | Пилот из овчины с капюшоном Bomber B-3 Hooded | Куртка Пилот из овчины B-3 Bomber | Бомбер пилотов итальянских ВМС B-3 Bomber Vintage |
Из облаков в бизнес
Как сложилась жизнь Лесли Ирвина после первого прыжка с парашютом нового типа? Очень удачно. На собственном опыте проверив надежность системы, подтвердив выводы статистикой – в целом в испытательный период добровольцами было совершено свыше 1000 прыжков, – Ирвин занялся… производством парашютов. Через двадцать лет после его первого «свободного падения» парашюты фирмы Irving Air Chute покупали и активно использовали почти полсотни стран земного шара.
Ирвину же принадлежит и честь учреждения «Клуба гусениц», Caterpillar Club: его членами становились люди, которые остались в живых благодаря парашюту. Почему «гусениц»? В начале XX века купола шились из натурального шелка (просто не существовало другого материала с настолько удачным балансом прочности и легкости), нити для которого тянули гусеницы – авиаторы любят ассоциации. Между прочим, клуб существует и сегодня и продолжает пополняться; если во времена Ирвина каждому новому участнику вручалась золотая булавка, сейчас ее заменил специальный значок.
Романтика неба
Кстати, об ассоциациях. В начале XXI века мужчины, за редким исключением, летают в салонах комфортабельных авиалайнеров: прогресс не стоит на месте. Но дух небесной романтики живет, воплощается в пилотских кожаных куртках – практически все последующие модели по крою и виду не слишком сильно отличаются от одежды, изобретенной Ирвином, меняются только материалы, становясь все более качественными и эргономичными. Конечно, история первой куртки-авиатора продолжилась, множество собственных оригинальных традиций было у летчиков США, Италии, Германии, России… одни из этих историй уже рассказаны на нашем сайте, другим обязательно придет черед.
А пока можно заглянуть в раздел кожаных «бомберов» Bison Storе, выбрать для себя «небесное обмундирование» и лишний раз сказать спасибо каскадеру, авиатору, изобретателю, испытателю, модельеру Лесли Лерою Ирвину.
Два главных друга военного летчика – высота и скорость. Но случается, что они же становятся жестокими врагами.
Чем выше и быстрее летит самолет, тем холоднее за бортом. И в кабине, если она не герметизирована и должным образом не отапливается. Разумеется, для современной авиационной техники эта проблема давно решена и может возникнуть лишь в случае серьезного ЧП. А вот пилотам прошлого века приходилось несладко: в мгновенно выстывающих и продуваемых машинах единственной защитой от мороза и ветра была теплая одежда. Желательно – очень теплая.
Мужская кожаная куртка – это всегда три в одном: качество, комфорт, статус. Качество задает материал, то есть натуральная кожа: ее вид, выделка, способ окрашивания и другие нюансы. Модели для мужчин обычно довольно строги и лаконичны, без декоративных излишеств, так что любой дефект немедленно становится заметным. Для комфорта также важен правильный эргономичный покрой, обеспечивающий свободу движений, высококлассная ткань подкладки, легкий и качественный утеплитель. Что касается статуса, здесь имеет значение любой элемент – только безупречность в каждой детали создает общий образ успешного, уверенного в себе человека.
«Бог собак», «король снежных трасс» – так его называли современники. Легендарный погонщик собачьих упряжек в снегах Аляски и не только, герой Великой гонки милосердия, серебряный призер зимней Олимпиады 1932 года, основоположник породы ездовых собак на основе сибирских лаек, знаменитых хаски. Человек, имя которого знала вся Америка и добрая половина мира.
Для начала давайте уточним, что такое парка как вид одежды в принципе, поскольку современный формат отличается от исторического прототипа как небо от земли. Согласно актуальным канонам моды и швейного дела, паркой называется теплая просторная удлиненная куртка прямого силуэта с капюшоном, чаще всего отороченным мехом.
Просто? Если бы! Едва ли не каждый вышеупомянутый признак можно оспорить, держа в руках реальную мужскую парку а ля XXI век. Тем не менее, одежда остается узнаваемой: никто не перепутает ее со спортивной или классической курткой. Почему? Чтобы разгадать этот секрет, следует вернуться назад во времени даже не на столетия – на тысячелетия.
Что может объединять участников клуба, который носит простое и даже чуть романтичное название «Золотая рыбка»? Навскидку в голову приходит масса вариантов, от сообщества любителей рыбалки и кружка аквариумистов до секции тематических коллекционеров. Впрочем, угадывать в этом случае бесполезно. А чтобы знать точно, придется вернуться на восемь десятков лет назад...
Плавание в высоких широтах – не для обычных кораблей. Для проходки арктических и антарктических ледовых полей нужны ледоколы, суда специальной конструкции; именно они прокладывают путь транспортным караванам, спасают затертые льдами рыболовецкие шхуны, исследуют те районы мирового океана, что большую часть времени скрыты под белым холодным панцирем. При таком предназначении очевидно: каждый ледокол – корабль-легенда. Тем более, если он единственный в своем роде...
Зима 1925 года. Аляска, южное побережье полуострова Сьюард, в буквальном смысле край света. Здесь, в отрезанном от остального мира сумасшедшими штормами и морозами городке Ном, началась эта история.
У всех истребителей схожая судьба: взлетать, ввинчиваясь в ясное или хмурое небо, таять в нем едва заметной точкой. Вступать в скоротечный и жестокий воздушный бой с врагом. А затем снова стремиться к земле… и вот тут уже как повезет.
Один самолет прокатится по посадочной полосе и замрет на ее краю, чтобы вскоре снова подняться, чтобы летать далеко и долго в военное, а после в мирное время – и только через десятилетия тихо уйти на покой в окружении более совершенного молодого поколения. Другой же вспыхнет, сорвется в штопор, слепящей звездой прочертит небосклон и навсегда исчезнет за дальним лесом, лишь огненный сполох взметнется прощальным салютом.
